19 марта 2007 года на юге Армении была ужасная погода - сильный ветер и метель. Как говорят в Армении, типичный «безумный март». Безумство погоды грозило сорвать мероприятие по торжественному открытию проекта, первые разговоры о перспективах реализации которого начались в 1993 году, когда еще шла первая Арцахская война.

Намеченная на утро 19 марта церемония ввода в действие газопровода Иран-Армения с участием президентов двух стран была отложена. Из-за погодных условий вертолет не смог доставить президента Ирана Махмуда Ахмадинежада в Мегри и совершил посадку в иранском городе Джульфа. Оттуда президент Ирана направился в Мегри на автомобиле.

В конце концов, в 14:05 президенты Армении и Ирана Роберт Кочарян и Махмуд Ахмадинежад открыли газопровод Иран-Армения. Из-за плохой погоды официальных речей на официальной церемонии открытия газопровода не было.

Сегодня мы расскажем о том, как был реализован проект газопровода, через какие трансформации он прошел, а также представим более широкий геополитический контекст. Последнее особенно интересно рассматривать сквозь призму ситуации, в которой Армения оказалась после поражения в войне 2020 года.

Потенциальный транзит, Украина и Грузия

В начале 2000-х Ереван рассматривал проект газопровода как потенциально транзитный.

Пресс-секретарь МИД Армении Ара Папян говорил в 2000 году в интервью газете «Иравунк», что основных проблем, мешающих началу реализации проекта, три:

- отсутствие средств для начала строительства;
- цена иранского газ;
- нежелание иранской стороны поставлять его в Армению круглый год.

Иранский газ дороже российского, в результате чего могут возникнуть проблемы со сбытом, говорил Папян. Он отмечал, что Украина неоднократно заявляла о своем интересе к проекту газопровода Иран-Армения. «Но если цена иранского газа будет в два раза выше российской, естественно, Украина откажется его покупать», - замечал Папян.

Впервые Украина проявила интерес к проекту газопровода в 1999 году, в ходе визита в Киев главы армянского МИД. В июне 2000 года на встрече с премьер министром Украины Виктором Ющенко премьер-министр Армении Андраник Маргарян официально озвучил желание Еревана видеть Украину в числе партнеров Армении в строительстве газопровода.

Однако вопрос цены оставался ключевым. «Если цена окажется для нас приемлемой, мы примем активное участие в реализации данного проекта», - говорил в интервью Медиамакс замминистра иностранных дел Украины Дмитрий Ткач.

Армянские дипломаты говорили, что немаловажным является и согласие Грузии на дальнейший проход газопровода по своей территории в направлении Европы. Тбилиси не проявлял особого энтузиазма, что делало мизерными шансы участия в проекте Европейского Союза и международных финансовых институтов.

Пикантность ситуации состояла в том, что одной из основных причин интереса Еревана к проекту было то, что Армения получала природный газ только с территории Грузии, и в случае возникновения там каких-либо форс-мажорных ситуаций, перспектива полного лишения газоснабжения представлялась более чем реальной.

«Не путь Кавказ с Карибским бассейном»

Еревану и Тегерану приходилсь возражать Соединенным Штатам, не скрывавшим своего негативного отношения к планам по строительству газопровода.

«К строительству газопровода Иран-Армения мы относимся как к одному из путей поиска альтернативных источников энергии, и я отрицательно отношусь к любым попыткам вмешательства в этот процесс», - говорил весной 2000 года министр иностраннных дел Армении Вардан Осканян.

Реакция Тегерана была предсказуемо более жесткой. «Заявления американских чиновников делаются без учета политической и экономической независимости стран региона и противостоят развитию экономического сотрудничества и свободных рыночных отношений. Находящиеся в некоторых дальних странах силы путают Кавказ с Карибским бассейном», - говорилось в заявлении посольства Ирана в Армении.

Несмотря на негативное отношение к проекту, в последующие годы США воздерживались от резко критических заявлений. Скорее всего, в Вашингтоне поняли, что иранский газ является для Армении единственной альтернативой российскому.

Фактор туркменского газа

29 ноября 2000 года состоялся однодневный визит президента Армении в Туркменистан.
Официальные источники информации всячески скрывали от СМИ тот факт, что тема возможных поставок туркменского газа в Армению через территорию Ирана была предметом обсуждения на встрече президентов Роберта Кочаряна и Сапармурада Ниязова.

Тогда звучали мнения, что поставки туркменского газа в Армению через территорию Ирана могут стать единственной возможностью спасти проект газопровода Иран-Армения от перспективы быть замороженным.

Возможность экспорта более дешевого газа из Туркмении в Армению через Иран рассматривалась еще в начале 90-х. Считалось, что Туркменистан мог бы поставлять топливо по ныне действующему газопроводу Корпедже-Курт-Куи Ирану, который, в свою очередь, отправлял бы газ в Армению через газопровод Иран-Армения.

«Хотим», «не хотим»

В мае 2000 года на встрече с президентом Армении заместитель председателя правления «Газпрома Александр Пушкин и президент международной корпорации «Итера» Игорь Макаров говорили о «первостепенной важности» строительства газопровода Иран-Армения.

В июне появилась информация о готовности «Газпрома» и «Итеры» принять участие в реализации проекта, однако несколько дней спустя председатель правления «Газпрома» Рем Вяхирев сказал, что компания не намерена участвовать в строительстве газопровода.

Далее в Ереван прибыл вице-премьер России Илья Клебанов и заявил, что «Газпром» будет участвовать строительстве газопровода Иран-Армения. «Мы считаем, что это очень важный проект для экономики вашей страны», - отмечал он. В августе 2000 года другой российский вице-премьер - Виктор Христенко подтвердил, что Россия «готова рассмотреть вопрос своего участия».

Через месяц, в ходе сентябрьского визита президента России Владимира Путина в Ереван руководители «Газпрома» и «Итеры» говорили о «преждевременности» заявлений о своей готовности участвовать в проекте.

Что подписали в Тегеране?

15 ноября 2001 года правительство Армении одобрило проект армяно-иранского соглашения «О транзите туркменского газа в Армению по территории Ирана», которое, как ожидалось, должно было быть подписано в декабре в ходе официального визита президента Роберта Кочаряна в Тегеран.

По окончании визита было объявлено, что стороны подписали соглашение о строительстве газопровода Иран-Армения. Однако конкретное содержание соглашения общественности не представили. Роберт Кочарян сказал лишь, что «газопровод будет предназначен для удовлетворения потребностей Армении». Это фактически означало, что Ереван отказался от перспективы сделать газопровод Иран-Армения транзитным.

Годом ранее Турция, Азербайджан и Грузия подписали соглашение о транзите азербайджанского газа с месторождения «Шах-Дениз» в Турцию, и для Тбилиси было бы странным участвовать в конкурирующем проекте. Ключевой, однако, была позиция России, которая стремилась не допустить возникновения конкурирующих транзитных газовых проектов и не хотела терять «газового контроля» над бывшими советскими республиками.

«Газпром» и «Итера»

На вопросы газоснабжения Армении и реализации проекта газопровода из Ирана самым прямым образом начало влиять перераспределение собственности и сфер влияния в России, начавшееся после прихода к власти Владимира Путина.

29 января 2002 года компания «Итера» заявила, что намерена с 1 февраля сократить объемы подаваемого в Армению природного газа почти втрое. В заявлении «Итеры» говорилось, что в нарушение достигнутых договоренностей Армения не погасила задолженность и не оплатила текущие поставки газа.

Агрессивный PR, которым сопровождала свои действия «Итера», многие считали попыткой «высветиться» перед руководством России. В пользу этой версии говорил тот факт, что заявление «Итеры» было сделано именно тогда, когда в Москве с целью урегулирования существующих проблем находился глава «АрмРосГазпрома» Карен Карапетян.

Еще до прихода Путина к власти многие российские политики и СМИ удивлялись - почему «Итера», являющася, по сути, лишь оператором поставок газа, все больше ведет себя как самостоятельный политический игрок? После слов Путина «где деньги?» на одном из заседаний по «Газпрому», стало очевидным, что «золотое время» «Итеры» уходит.

31 января 2002 года российская газета «Ведомости» писала со ссылкой на источники в правительстве России, что российский кабинет министров поручил «Газпрому» вернуть «Итере» 126 млн долларов, внесенных ею за российского газового монополиста при создании армяно-российского предприятия «АрмРосГазпром».

Внеся 126 млн долларов в счет оплаты 45% акций «АрмРосГазпрома», «Итера» числилась владельцем 55% акций, а «Газпром» не получал ни доходов от транспортировки и продажи газа, ни дивидендов.

«Ведомости» писали, что президент Армении Роберт Кочарян, посетивший 18 декабря 2001 года Москву с кратким рабочим визитом, в числе других обсуждал и вышеназванную ситуацию с председателем правления «Газпрома» Алексеем Миллером. По сведениям российской газеты, на встрече было принято принципиальное решение о возврате газпромовского актива.

Понятно, что для армянских властей стало предпочтительным вести дела с «Газпромом», руководитель которого Миллер считался «человеком Путина», а не с «Итерой», в покровителях которой числился экс-глава «Газпрома» Рэм Вяхирев.

Запоздалые предложения

11-12 марта 2005 года премьер-министр Грузии Зураб Ногаидели посетил Армению с незапланированным визитом. Еще более интригующий характер визиту придало заявление Ногаидели о том, что газопровод Иран-Армения был одной из основных тем переговоров, которые он вел в Ереване.

«Конечно, мы заинтересованы в том, чтобы строящийся газопровод из Ирана в Армению дальше служил для импорта газа в Грузию», - заявил Ногаидели. «Это будет выгодный для Армении проект, и если сегодня Грузия является транзитной для Армении страной, тогда Армения станет транзитным государством для Грузии», - сказал глава грузинского правительства.

Его армянский коллега Андраник Маргарян был более сдержанным. «Грузинская сторона затронула вопрос о том, чтобы Армения стала транзитным путем для транспортировки газа из Ирана через Армению и Грузию на Украину. Мы услышали это пожелание и в дальнейшем его обсудим», - отметил армянский премьер.

Казалось, что пробуждение интереса Украины и Грузии к газопроводу Иран-Армения носит прежде всего политический характер. Михаил Саакашвили и Виктор Ющенко активно примеряли на себя роль лидеров демократических реформ на постсоветском пространстве. Стремясь покончить с зависимостью от России, они рассматривали все потенциальные варианты обеспечения своей энергетической безопасности. Строительство армянского участка газопровода Иран-Армения должно было начаться в ближайшие недели, и не исключено, что грузинский премьер пытался убедить армянские власти увеличить диаметр трубы - с расчетом на последующий транзит.

Посетивший в марте Ереван заместитель председателя правления «Газпрома» Александр Рязанов, естественно, высказался против перспектив транзита иранского газа на Украину. Он отмечал, что оба обсуждаемых в прессе маршрута - Иран-Армения-Грузия-Россия-Украина и Иран-Армения-Грузия-Черное море-Украина стоимостью в несколько миллиардов долларов экономически необоснованны.

«Стать частью новой концепции»

В апреле 2006 года глава МИД Армении Вардан Осканян заявил, что «Армения намерена стать частью новой евро-атлантической концепции обеспечения энергетической безопасности, над которой активно работают США и ЕС».

Он отмечал, что в ходе работы над этой концепцией «речь идет о новых АЭС, о строительстве Транскаспийского газопровода, и все эти обсуждения представляют для Армении интерес».

Позднее Вардан Осканян заявил, что «Армения поставила перед собой задачу присоединиться к Транскаспийскому газопроводу и уже начала серьезные переговоры об этом с США». «Если данный проект будет реализован, Армения будет обладать тремя источниками газоснабжения: российским, иранским и центрально-азиатским», - отмечал Осканян.

В начале 2007 года глава внешнеполитического ведомства подтвердил интерес Армении к проекту Транскаспийского газопровода - «мы ведем переговоры и пытаемся быть вовлеченными в процессы, связанные с этим проектом».

В Азербайджане остужали пыл армянской стороны.

«Армения не может вести никаких переговоров об этом с США по ряду причин. Одна из них заключается в том, что региональные проекты невозможны без участия Азербайджана - в роли экспортера, или в качестве транзитного государства. А сотрудничество с Арменией мы будем считать возможным лишь после урегулирования конфликта и устранения его последствий», - говорил официальный представитель МИД Азербайджана.

«Некоторое сожаление»

23 января 2006 года пресс-секретарь президента Армении Виктор Согомонян назвал в интервью Медиамакс «не соответствующими действительности» сообщения о том, что армянская сторона предложила России 45 % акций газопровода Иран-Армения в обмен на то, чтобы «Газпром» в течение года не повышал цену на российский газ. Пресс-секретарь президента сказал, что на встрече президентов Армении и России Роберта Кочаряна и Владимира Путина в Москве 22 января стороны обсудили вопрос поставок российского газа и договорились продолжить переговоры.

Как свидетельствовали источники Медиамакс, на переговорах Кочаряна с Путиным прогресса не было. «Предложение российской стороны о передаче ей пятого энергоблока Разданской ТЭС и газопровода Иран-Армения было и остается для нас неприемлемым», - говорили в правительстве Армении.

Днем ранее, на торжественной церемонии открытия Года Армении в Кремле Роберт Кочарян сказал, что «наше партнерство должно руководствоваться логикой долгосрочного взаимодействия и быть застрахованным от текущей конъюктуры». Он также задался следующим вопросом: «не теряем ли мы что-то очень важное от неумолимой глобализации, модной многовекторности и прагматизма рынка?».

24 января Виктор Согомонян заявил, что «ситуация вокруг поставок российского газа в Армению вызывает у нас некоторое сожаление». «С учетом стратегического характера наших взаимоотношений с Россией, мы рассчитывали, что вопрос с определением цены на российский газ мог быть решен более просто и не требовать столь долгих переговоров», - сказал он. В то же время, оговаривался пресс-секретарь президента Армении, «сотрудничество с Россией в области энергетики является лишь одним из компонентов нашего стратегического партнерства, и не может служить основанием для пересмотра всего спектра наших отношений». При этом Виктор Согомонян не исключил, что «энергетическая составляющая армяно-российского сотрудничества подвергнется определенному пересмотру».

«В сложившейся ситуации нас более всего беспокоит тот факт, что в Армении формируется общественное мнение, которое трудно считать благоприятным для России. Нас беспокоит то, что в долгосрочной перспективе подобные общественные настроения могут сыграть свою роль», - говорил пресс-секретарь президента Армении.

А министр обороны Армении Серж Саргсян, который считался преемником Роберта Кочаряна, говорил, что «повышение цены на российский газ, если даже таковое состоится, не может послужить поводом для пересмотра договора о пребывании в Армении российской военной базы».

В то же время, замечал он, «газовая проблема не является сугубо экономической, здесь присутствует проблема доверия, и не только доверия, но и тех вещей, о которых не принято говорить публично».

Уже 22 марта Серж Саргсян, являющийся также сопредседателем армяно-российской межправительственной комиссии, заявил, что цена на российский газ для Армении может оказаться ниже заявленной цены в $ 110 за тысячу кубометров.

Вскоре «компенсационные механизмы», призванные смягчить для Армении последствия подорожания российского газа, наконец-то стали достоянием общественности.

6 апреля «Газпром» распространил пресс-релиз, в котором сообщил о подписании с правительством Армении «долгосрочного соглашения сроком на 25 лет, определяющего стратегические принципы сотрудничества».

«Газпром» сообщил, что в соответствии с подписанным соглашением «АрмРосгазпром», 45 % акций которого принадлежат российскому гиганту, приобретет у правительства Армении 5-й недостроенный энергоблок Разданской ТЭС (Раздан-5) и первый, 40-километровый участок строящегося газопровода Иран-Армения. В соответствии с подписанным соглашением «АрмРосгазпром» обязялся достроить и модернизировать Раздан-5. В пресс-релизе отмечалось, что «по окончании сделки доля «Газпрома» в уставном капитале «АрмРосгазпром» составит квалифицированное большинство».

В армяно-российском соглашении было зафиксировано, что цена на российский газ для Армении останется на уровне $ 110 за 1000 куб. м до 1 января 2009 года.

Правительство Армении выступило 6 апреля со своим пресс-релизом, в котором говорилось, что Раздан-5 будет продан за $248,8 млн и помимо этого, «Газпром» инвестирует $ 140 млн для модернизации энергоблока.

В сообщении правительства Армении ничего не говорилось о продаже участка газопровода Иран-Армения. Стало известно, что спустя 2 часа после выпуска своего пресс-релиза «Газпром» обратился к СМИ с предложением не использовать его и дождаться новой версии.

В ней газопровод Иран-Армения более не упоминался. Тем не менее, источники газеты «Ведомости» в «Газпроме» утверждали, что договоренность о покупке газопровода «достигнута, но пока не оформлена».

Как свидетельствовали источники в МИД Армении, когда в январе 2006 года в СМИ появились первые сообщения о том, что Армения согласилась продать России Раздан-5 и часть акций газопровода, Тегеран отреагировал на них чрезвычайно нервно и армянским дипломатам потребовалось приложить немало усилий, чтобы успокоить южного соседа.

Новая ситуация

Начало 2007-го года ознаменовало начало новой энергетической ситуации на Южном Кавказе.

Что произошло?

1. Азербайджан отказался покупать российский газ и использовать российский трубопровод для экспорта своей нефти.

2. Грузия стала покупать российский газ по цене $ 230, которую в Тбилиси назвали «политической», но при этом грузинские власти заявили, что откажутся от услуг «Газпрома» как только объемы поставок азербайджанского газа станут достаточными.

3. Были официально объявлено, что 40-километровый участок газопровода Иран-Армения будет передан в управление компании «АрмРосГазпром».

«Когда «Газпрому» не удается добиться своего ни пряником, ни кнутом, он просто прет напролом, как в Армении, где он скупил на корню всю местную энергетическую инфраструктуру, чтобы не дать Ирану возможность конкурировать с ним за поставки газа в Европу».

Самым значимым из вышеперечисленного стал отказ Азербайджана покупать газ у «Газпрома» и то, в какой форме представил свое решение официальный Баку.

23 декабря 2006 года президент Азербайджана Ильхам Алиев заявил в интервью радиостанции «Эхо Москвы»:

«Когда мы начали закупать российский газ, цена была на уровне $ 48. Тогда этим занималась компания «Итера», с которой у нас был долгосрочный контракт, и мы были очень довольны выполнением этого контракта. Затем по независящим от нас причинам, поставщик сменился - им стал «Газпром», с которым был подписан пятилетний контракт. По фиксированной цене на сумму, если я не ошибаюсь, $ 55 или 60 за тысячу кубометров. В прошлом году односторонним порядком «Газпром» этот контракт аннулировал и объявил новую цену - $ 110. Мы согласились, хотя это было странно - все-таки это международное обязательство крупной компании, пятилетнее. Мы подписали в 1994 году «контракт века» с иностранными компаниями, и ни одна запятая в нем не изменилась. Хотя сегодня мы, может быть, и могли бы передумать с учетом сложившейся ситуации и окрепшего Азербайджана. Мы считаем, что доверие надо завоевывать годами. Потерять можно одним неверным шагом. Но, видимо, не везде существует такой подход. Несмотря на нарушение обязательств, мы, проявив добрую волю и дух сотрудничества, согласились на $ 110.

Но когда вдруг эта цена вырастает до $ 230, а в последний момент до $ 235, здесь, конечно же, чувствуется полный диссонанс этого подхода с духом, характером и сущностью российско-азербайджанских отношений. И это вызывает сожаление. Если речь идет об энергетике, а тем более - газе, то в дальнейшем было бы, наверное, более логично и разумно искать точки соприкосновения для совместной деятельности, нежели пытаться односторонним порядком повысить цену и в какой-то степени заставить Азербайджан. Это невозможно. Азербайджан уже не то государство, которое можно заставить. «Газпром» может объявить и $ 500 и $ 1000. Это его право. А наше право от этого отказаться».

«Упреждение используется «Газпромом» и на других рынках - например, на Кавказе, где Кремль сделал все возможное, чтобы не дать Ирану возможность создать инфраструктуру, которая позволила бы ему стать конкурирующим поставщиком газа в Европу. Для того, чтобы не пустить в Европу иранский газ, Россия целиком скупила энергетический сектор Армении».

Статья министра иностранных дел Азербайджана Эльмара Мамедъярова Protect Us Against Bullies, опубликованная 19 января 2007 года в The Wall Street Journal, подтверждала, что заявления Алиева - не всплеск эмоций, а новая политика Баку.

«Нам практически мгновенно увеличили цены на газ более чем в два раза. Это нечто большее, чем просто сигнал рынка, и это неприемлемо для Азербайджана. В ответ мы решили не покупать российский газ, а также прекратить использование российского трубопровода для экспорта азербайджанской нефти в Европу. Это определяющий момент для Азербайджана и Южного Кавказа в целом. Азербайджан искренне желает иметь прагматичные, основанные на рыночных принципах отношения с Россией, но, будучи независимым государством, мы руководствуемся собственными национальными интересами», - писал Мамедъяров.

В начале 2007 года, комментируя заявления Алиева и Мамедъярова, я писал:

«Год назад Азербайджан пользовался энергетическими услугами России, а сегодня решил отказаться от них. Это означает, что один из рычагов влияния России на Азербайджан отныне утерян, и это, несомненно, отразится на процессе карабахского урегулирования. Хочется верить, что руководители Армении серьезно проанализируют это обстоятельство».

К сожалению, эти надежды остались напрасными.

Ара Тадевосян