Одним из последствий войны 2020 года стало согласие России с предложением Турции и Азербайджана о создании механизма «3+3» - три страны Южного Кавказа и три соседа (Россия, Турция, Иран). За последние 4 года в рамках этого формата состоялось всего 2 встречи: в Москве и Тегеране (Грузия обе встречи игнорировала).
Сегодня расскажем о том, как четверть века назад Армения предлагала формат «3+3+2».
«Противоречия между США и Россией сегодня обострены как никогда. В случае нового противостояния между США и Россией мы будем вынуждены не по своей воле отказаться от принципа комлементарности во внешней политике, и рано или поздно должны будем сделать выбор между Штатами и Россией».
Трудно поверить, но эти слова прозвучали не в наши дни, а 25 лет назад. С таким заявлением выступил в декабре 1999 года министр иностранных дел Армении Вардан Осканян. Он говорил, что ситуация в регионе быстро меняется и чревата опасными и нежелательными последствиями. Именно этим были были обусловлены визиты министра в Москву и Тегеран, где Осканян обсуждал со своими коллегами перспективы создания новой региональной системы безопасности, которую, по его словам, могли бы образовать Армения, Азербайджан и Грузия, а также Россия, Турция и Иран.
При этом Осканян категорически опровергал предположение о том, что таким образом Армения пытается способствовать созданию нового полюса в лице России и Ирана. «Мы вообще пробуем отказаться от полюсов и именно поэтому предлагаем вовлечение в систему безопасности всех стран региона», - заявил он.
Несколько месяцев спустя, выступая в парламенте Грузии в марте 2000 года, президент Армении Роберт Кочарян представил модифицированную формулу региональной системы безопасности:
«На наш взгляд, будущая система коллективной безопасности в регионе Южного Кавказа может рассчитывать на эффективность, если она действительно будет носить всеобъемлющий, комплексный характер. Такая система не должна исключать участия какой-либо из держав, имеющей непосредственное влияние на регион. Предлагаемая нами формула 3+3+2 включает в себя все три государства Южного Кавказа, непосредственно соседствующие с регионом государства, а именно - Россию, Турцию и Иран, а также Европейский Союз и Соединенные Штаты».
Он заявлял, что в своих подходах к вопросу о системе коллективной безопасности на Южном Кавказе Армения исходит из исторических и текущих геополитических реалий и того факта, что «регион сегодня является одним из наиболее слабых звеньев в общей системе европейской безопасности».
В 2001 году генеральный секретарь Совета Европейского Союза Хавьер Солана прокомментировал армянскую формулу «3+3+2» в эксклюзивном интервью Медиамакс:
«Все упомянутые страны должны играть роль в установлении долговременной безопасности и стабильности в регионе. Мы постоянно говорим о необходимости более тесного сотрудничества в самом регионе, однако партнеры извне также должны работать для поддержки этих целей. Важно осознавать то, что безопасность на Южном Кавказе не является изолированной проблемой».
Солана отмечал, что «трагические события 11 сентября в США продемонстрировали нам, что необходимость взаимодействия в сфере безопасности выходит далеко за рамки сотрудничества на региональном уровне». «Создание глобальной анти-террористической коалиции является огромным вызовом для нас, но в то же время создает возможности для того, чтобы отбросить старые разногласия и сконцентрироваться на объединении усилий. Это является очевидным шансом для Южного Кавказа», - подчеркивал Хавьер Солана.
Ранее, в 2000 году, по просьбе Медиамакс предложение Кочаряна о создании системы региональной безопасности комментировал и директор Института публичной политики Джеймса Бейкера при Университете Райса Эдвард Джереджян - один из самых опытных и авторитетных американских дипломатов, близких к республиканской администрации Буша.
«Разделение Южного Кавказа на соперничающих военно-политических союзников приведет к серьезной дестабилизации региона. Расширение НАТО на южнокавказском направлении представляется мне проблематичным. Это обострит беспокойство России по поводу расширения НАТО в Европе и возродит исторически укоренивший страх России быть окруженной. И то, что Армения может оказаться под влиянием России, не служит ее долгосрочным интересам. Поэтому, я согласен с тем, что лучшим путем для стран Южного Кавказа будет работа по формированию системы региональной безопасности».
Вместе с тем, отмечал он, «нужно быть реалистами - система региональной безопасности на Южном Кавказе может быть сформирована лишь после урегулирования Карабахского конфликта».
В мае 2003 года в рамках регионального турне по странам Южного Кавказа в Ереван прибыл глава МИД Камаль Харрази. На переговорах в Ереване, Баку и Тбилиси глава иранского внешнеполитического ведомства делал особый акцент на вопросы обеспечения региональной безопасности.
«Тегеран выступает за создание на Кавказе системы региональной безопасности по формуле «3+3» (Азербайджан, Армения, Грузия, Иран, Турция, Россия)», - заявил в Ереване Харрази. На встрече с Робертом Кочаряном иранский министр подчеркнул, что «проблемы безопасности на Кавказе страны региона должны решать самостоятельно».
Грузия и Азербайджан реагировали довольно холодно. Так, министр иностранных дел Азербайджана Вилаят Гулиев напоминал, что Азербайджан и Грузия стремятся к интеграции с НАТО и ЕС. «Поэтому серьезная система безопасности на Кавказе невозможна без участия евроатлантических структур», - подчеркивал азербайджанский министр.
Недостатка в инициативах и формулах для обеспечения региональной безопасности на Кавказе не было никогда. Однако количество никогда не перерастало в качество. Главной причиной было и остается то, что говоря о системе региональной безопасности, практически все ее потенциальные участники считают «угрозами» друг друга.
Ара Тадевосян
В этой главе использованы фотографии из архивов REUTERS, Фотолур, ООН и инициативы «Аврора».
